III

камнямиА тогда… Ни паровоз,  ни  железнодорожное полотно от взрыва не пострадали. Бомба легла рядом, в нескольких метрах от насыпи, поэтому вся сила взрыва пошла в сторону от земляного вала, отразившись от  твердого, перемешанного  с камнями грунта.   А вот паровозной бригаде досталось: сразу  погиб   молоденький кочегар. Над  смертельно раненным  осколком в живот, умирающим  машинистом склонился его помощник.  Какие были последние слова Ивана Михайловича?  Мы сейчас не знаем, но можно предположить, что дед просил рассказать обо всем жене, может,  передать  накопления семье.   Не знаю,  каким образом оплачивался труд  мобилизованных железнодорожников, но думаю, что какие-никакие деньги все-таки им выдавались. Наверняка собирал эти крохи для своей семьи заботливый и любящий отец. 

 камнямиКак ему было тяжело все то время… Знать, что он ничем не может помочь семье. Тяжелым камнем лежали на  сердце  думы о  том, что жена  осталась с четырьмя детьми без его поддержки,  без средств к существованию, на занятой врагом земле.  Как они там, все ли живы?  Кругом говорят о зверствах оккупантов, о расстрелах и казнях, о вывозе на работу в Германию многих тысяч советских людей.

 камнямиЖивет человек и не знает что такое счастье. И вот приходит тяжелая година и выясняется, что счастье  - это проснуться  и, не открывая глаз   услышать крик петуха, потрескивание в печи,  звуки  хлопочущей у плиты жены, почувствовать особые, присущие только родному дому запахи  постели, стен и  разгорающегося влажноватого угля. А потом, тихонько проходя  мимо детских кроватей,  увидеть их кучерявые головки, раскатившиеся  по подушкам.  Осторожно укрыть маленькие плечики, не удержавшись от поцелуя в макушку,  с наслаждением втянув носом молочный запах  детского тепла.

камнямиИ вот настало время, когда все те мирные проблемы, которые тогда казались такими важными и   трудными, предстают  милыми заботами, решать которые  было бы самым большим на свете удовольствием.

камнямиДолгими ночами,    летя сквозь темные бесконечные просторы России, много передумал и вспомнил  Иван Михайлович,  согревая и освещая воспоминаниями  свою душу.  Они  связывали его со своей семьей,  с теплым солнечным  краем,  помогали ему преодолевать  страшную усталость и  неудобства кочевой жизни. 

камнямиУ каждого свое представление о войне.  У солдата - свой круг, у маршала свой, у рабочего в тылу – свой.   Но, как мне кажется,   именно машинист паровоза, видел и чувствовал больше других  масштабность происходящего.  Все время в пути, проходя по несколько сот  километров в день, двигаясь по  главным артериям войны -  железным дорогам – он воочию наблюдал  огромные массы перемещающихся людей и грузов. Он видел забитые составами станции, текущие людские реки, летящие навстречу один за  другим эшелоны, он чувствовал и следовал  ритму этой огромной машины.

камнямиЭтот жесткий ритм не давал времени для сантиментов. Все делалось просто, быстро, без церемоний. И в тот день,  4 мая 1942 года,  на 80-м километре  железнодорожной ветки  на Осташков все происходило  по законам военного времени:  погибших отнесли в ближайший деревенский дом. Им оказалась изба  тетки Ульяны – Барановой Ульяны Терентьевны.  Вскоре, местный председатель выделил телегу для  того, чтобы  умерших отвезли за деревню, где  их и  похоронили.  Никакой торжественной церемонии  или  митинга в связи с этим не проводилось. Всё так, по-будничному, ведь рабочий день, все должны работать, кто  в поле, кто на ферме.  Даже   колхозной землицы  под могилки  пожалели: похоронили не на поле, а в низинке, где ничего не растет, копнешь немного - и вода поднимается.   Потом, в 50-х, когда выкапывали,  намучились.

камнямиСтоя у воронки,  я мысленно благодарил безымянного товарища из паровозной бригады, нашедшего дом Козловых в Чаплино и рассказавших о  последних минутах жизни деда. Спасибо тебе добрый человече! За твою верность данному слову, за честность, ты был настоящим другом и  товарищем.  Хвала и тебе Господи за то,  что уберег его от той же участи, благословил на доброе  деяние. Пусть и  в   отрывочном виде, но  эта  информация дошла  до меня и во многом позволила восстановить события 65-летней давности.

камнямиОбратный путь до деревни Семеновщина я прошел быстрее  по сравнению с моим дневным переходом из Семеновщины до Чигорихи. Все-таки дорога была уже известна, да и новые впечатления заполнили меня  до краев.      Весь в своих мыслях, я не обратил внимания на колею от автомобильных колес, идущую рядом с железнодорожным полотном.  На следующий день  эта моя рассеянность сыграла со мной  небольшую  шутку.

 камнямиДень клонился к закату, а в планах еще было доехать до  административного центра, что находился  в селе Щучье.   Там находилась братская могила,  куда были  перенесены останки Ивана Михайловича  и других из могильника у Чигорихи.  

Козловы статьи

Далее